Протоиерей Андрей Чайкин
Как быть, если перестал слышать свою совесть?
Бывает так: живёшь да и живёшь. Что-то себе прощаешь, что-то нет. Со временем начинаешь прощать всё больше. А потом осознаёшь, что давно уже не хочешь слышать того, что говорит твоё сердце. Что делать? А бывает, что видишь глухоту к совести у ближнего. Как вести себя? Что говорить? Обличать? Или пусть сам разбирается?
Эти вопросы мы задали протоиерею Андрею Чайкину, настоятелю храма в честь свт. Василия Великого п. Стожковское г. Шахтёрск.
— Такая постановка вопроса мне кажется не совсем правильной. Невозможно человеку перестать слышать свою совесть. Это не в его природе. Совесть дана человеку Богом — так же, как и ум, душа, разум, сердце. Мы не перестаём слышать, но своими страстями и пороками, противоборством Богу заглушаем её голос до такой степени, что он становится тихим. Он всё равно нашёптывает человеку, определяет, что положительно, а что отрицательно. Перестать его слышать невозможно.
Что касается того, как заглушить совесть, у каждого человека есть свой опыт. К сожалению, зачастую он у нас больше, чем опыт попыток её услышать как можно явственнее.
Мы заглушаем голос совести в себе прежде всего неповиновением Богу и нарушением Его заповедей, нравственных законов. Ещё многое зависит от воспитания человека и того, что вложили в него родители и окружение. Ведь один воспитывался в семье верующей, другой — среди атеистов. Третий жил с теми, кто, даже будучи атеистами, соблюдали нравственные законы. У четвёртого родители были подвержены влиянию каких-то пороков, алкоголизму, наркомании. Даже элементарная лживость, отсутствие у родителей любви друг к другу, неблагоприятная для детей обстановка в семье накладывают отпечаток на душу, сердце и, конечно же, совесть. «Покрывала», «глушители» её — это обычно те обстоятельства, которые сопутствуют росту ребёнка. Росту не только физическому, но и духовному.
Для того, чтобы исправить положение, нужно начинать прислушиваться к совести. Она всегда подсказывает, что правильно, а что нет, какую дорогу выбирать в жизни. Если человек не знаком со Священным Писанием, с учением Господа нашего Иисуса Христа и Церкви, тогда нужно соблюдать нравственные законы и законы того места, где он живёт — государства, например.
Помочь человеку, который хочет прислушиваться к своей совести, можно всегда. А вот тому, кто стремится её заглушать, оказать помощь сложно. Желающий исцелиться будет слушать предписания врача, принимать назначенные лекарства, и так далее. Точно так же человек, который хочет что-то изменить в себе, будет прислушиваться к добрым советам. Тот, кому удобно жить, как он живёт, не захочет слушать. Страсти и привычки, которые он лелеет в своём сердце и которые обеспечивают его благоденствие, становятся ему более родными, чем соблюдение нравственных законов. Например, тот, кто привык наживаться на других, будет страсть к сребролюбию поощрять больше, нежели голос совести. Ему выгодно и удобно её не слышать. Помочь такому человеку, спасти его от неблаговидных поступков очень сложно. Нужно молиться и уповать на Божью помощь.
Нужно ли говорить что-то в такой ситуации? Не выйдет ли по принципу «скажешь правду — потеряешь дружбу»? Нужно подумать. Наверное, вокруг нас всё-таки находятся те друзья, которые в чём-то на нас похожи. Если бы они не были нам родственны, мы бы с ними не дружили, у нас не было бы радости от встреч с ними. С таким человеком можно найти общий язык, если он где-то ошибся, оступился. Но когда у обоих друзей одинаковые страсти, вряд ли получится помочь. Например, два алкоголика чем друг другу помогут? Ничем. Подсказывать что-то больному некоей страстью человеку может только тот, кто от этой страсти излечился либо не болел ей. Ведь какой учитель из того, кто сам не исправил свои ошибки? «Врачу, исцелись сам» — а потом уже иди лечить других.
Вообще, это вопрос очень сложный и деликатный. К каждому человеку нужно подходить с особым расположением. Все мы индивидуальны, поэтому и подход к отдельным людям может быть абсолютно разным. Кому-то можно сразу говорить языком Евангелия, языком христианского вероучения. А с кем-то нужно более приземлённо общаться и примеры приводить не евангельские, а мирские. У нас в арсенале есть литература наших классиков, например, Фёдора Михайловича Достоевского и ещё многих, кто в своих произведениях затрагивал именно вопросы совести. Апеллировать можно к ним, потому что некоторые отмахиваются как от назойливой мухи, когда к ним обращаются от имени Христа. Человек, далёкий от веры, обычно реагирует на такое неприязненно: «Что ты мне говоришь? Я вообще в это не верю!» С ними нужно говорить иным языком.
Есть выражение: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Жизнь человека, его свобода, его, как сейчас модно говорить, личное пространство — это его монастырь. И если мы хотим попасть туда, в монастырь его сердца, то нужно это сделать деликатно. Тихо постучать и попросить разрешения войти. Постараться на его условиях, на основе устава, которого он придерживается, разрабатывать определённую концепцию, которая поможет выстроить с ним диалог.
Сказать что-то «в лоб» просто, но неэффективно. А вот если есть желание изменить человека, то предстоит большой труд и даже подвиг. Мы, если пытаемся делать что-то хорошее для других, должны понимать, что всё это будет обязывать нас. Ведь тогда нужно будет своим примером показывать, как надо — и как не надо. Придётся и самим перестраиваться — и не для вида, а так, чтобы это стало нашим жизненным кредо.
Нужно входить в сердце и мысли другого человека деликатно. Каждый человек — это Богом созданная вселенная, единственная и неповторимая. Поэтому и подходы должны быть разными. Поэтому и давать советы однозначные сложно, их просто нет. Нужно уповать, что Господь просветит нас и поможет в столь тонком деле.
Но, говоря о деликатности, важно не упустить иного. Есть такие слова: «Сначала Господь обращается к человеку шёпотом любви. Потом голосом совести. И если тот по-прежнему не слышит, то обращается через рупор страданий». Поэтому, когда мы разговариваем с человеком и стараемся его в чём-то убедить, повернуть в русло, которое привело бы его к спасительному источнику — Христу, бывает допустимо употребить и те средства, которые его отрезвляли бы. Дать встряску, напоминая, что в жизни ничего не бывает просто так. За всё придётся отвечать. Может, говорить придётся несколько жёстко — для того, чтобы внушить человеку страх Божий. Иногда страх наказания отрезвляет от страстей.
Записала Екатерина Щербакова
