10 февраля 2019 г.
Митрополит Митрофан: Никакой репрессивный аппарат не победит Церковь Христову
В Неделю 37 по Пятидесятнице и день празднования Собора святых новомучеников и исповедников Церкви Русской митрополит Горловский и Славянский Митрофан совершил Божественную литургию в нижнем храме Богоявленского кафедрального собора Горловки. По запричастном стихе он обратился к собравшимся с проповедью.
Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!
Всех вас, дорогие братья и сёстры, поздравляю с сегодняшним воскресным праздничным днём — памятью новомучеников и исповедников Церкви Русской!
Новомучениками и исповедниками Церковь именует тех, кто после революции 1917 года был за веру Христову умерщвлён или предан страданиям, но выжил и остался верным Христу. Их десятки тысяч. Это такие же люди, как и мы с вами, которые в тот момент, когда нужно было проявить личное мужество и веру, нашли их в себе. И веры, и личного мужества им хватило для того, чтобы в лицо тем, кто угрожал им смертью, изгнанием, лишением прав сказать о том, что вера для них — это не пустое место, а самое главное в их жизни, что они не продадут и от чего не откажутся. За это исповедание, за то, что они так жили, думали и говорили, они и пострадали. Мы их сегодня прославляем как святых.
С одной стороны, это величайшая трагедия нашего народа: они были самыми лучшими людьми среди нас. Они были твёрдыми, у них в душе был стержень — и их не стало, потому что система, которая задачей себе поставила уничтожить всех, кто думает по-другому, оказалась на тот момент гораздо сильнее. Но здесь ключевые слова — «на тот момент», потому что Церковь никакая система, какой бы всесильной она себя ни считала, никогда победить не сможет. Руководителям советского государства, а до них — римским императорам, первым гонителям христиан, казалось, что репрессивный аппарат, который есть в их руках — это их власть и сила. Но он никогда не сможет побороть Церковь по одной простой причине: Церковь — это не социальный институт, не только мы с вами. Церковь — это и Христос, и те, чью память мы сегодня прославляем. Их победить никаким репрессивным аппаратом невозможно. Когда те, кто гонит Церковь, вооружаются и думают, что они сильные, а всех остальных считают слабыми, — это огромное заблуждение. Это мнение опровергнуто историей уже не один раз, будет опровергнуто оно и в наши дни.
Когда кто-то приходит со стороны и навязывает свою волю, своё видение жизни, свои представления о добре и зле — как легче всего поступить с человеком, который не согласен? Можно не слушать его аргументы, можно его в тюрьму посадить, а ещё лучше его убить: «нет человека — нет проблемы». Так многие поколения, как им казалось, решали сложные вопросы — но вопросы от этого не исчезали, появлялись новые люди, которые начинали снова их задавать.
История новомучеников началась не только с того, что появились внешние гонители. Она началась с предательства — самого трудного и болезненного испытания не только для христианина, но и для любого человека. Церковь состоит из людей, а люди бывают разными. Есть те, кто готов за свою веру жизнь отдать, и те, кто ищет для себя выгоды и боится испытаний и внешних обстоятельств.
В январе 1918 года, вскоре после Октябрьской революции, случилось самое первое и самое страшное предательство. В Киево-Печерской лавре жил митрополит Киевский Владимир, управлявший Киевской епархией, которого мы сегодня прославляем как новомученика. Туда пришёл отряд матросов и революционно настроенных граждан — мы сегодня их называем активистами. Им хотелось всего-навсего каких-то денег, им рассказали, что лавра — это очень богатое место.
Когда они пришли к настоятелю Киево-Печерской лавры, он сказал, что у него никаких денег нет — деньги есть у Владимира, он митрополит. Они пришли к Владимиру. Он жил в обычной монашеской келье. Вся братия монастыря в это время знала, что пришли эти пьяные матросы — негодяи, разбойники, бандиты, и пришли они к их священноархимандриту, митрополиту Киевскому. Никто не вышел из своей кельи.
Его, одинокого и беспомощного, за волосы, пинками волокли из лавры через те ворота, где мы сегодня в праздники встречаем Предстоятеля нашей Церкви, и там просто расстреляли — без суда, без следствия, без обвинения, без приговора. Денег, конечно же, никаких у него не нашли. Возникает вопрос: могли бы они это сделать, если бы за него начала заступаться братия — монахи, священнослужители, которые по долгу были обязаны это сделать? Каждый думал, что это не его дело, как-то там разберутся. Возможно, они не предполагали, что дойдёт до убийства, потому что тогда ещё никого не убивали, но они струсили, и эта трусость оказалась предательством.
Священномученик Владимир стал первым человеком в сане митрополита, которого убили безбожники. Убили просто так, потому что им никто этого не запрещал. Церковь уже тогда поставили за грань человеческих отношений. Все, кто называл себя верующим, тем более священнослужители, были людьми второго сорта, если не сказать — вообще не считались людьми. После его имени мы уже слышали сотни и тысячи имён. К ним добавились имена тех, кто молча сидел в кельях, когда митрополита Владимира били и расстреливали. Они стали следующими — так бывает всегда, во все времена.
Сегодня новые гонители называют себя борцами с коммунистическим наследием, но в своих действиях они как под копирку повторяют всё то же самое, что делали гонители в 1917 году. Даже не надо напрягать воображение, чтобы провести параллели между этими событиями. Как тогда, так и сегодня абсолютно всё у них построено на лжи, манипуляциях, извращении понятий, насилии — на всём том, что никогда не может быть связано с Богом и с благодатью Духа Святаго.
Сегодня нашу Церковь, которая никогда не призывала ни к войне, ни к насилию, ни к убийствам, обвиняют во всех возможных и невозможных грехах. Сегодня без боли в сердце, без слёз на глазах невозможно читать сообщения о захватах храмов, которые приходят каждый день. Баптисты, греко-католики, атеисты, кто угодно ещё, объявляя себя членами общины, срывают замки с храмов, выгоняют на улицу священников и прихожан, которые всегда в этом храме молились, потому что они «предатели». Но эти люди, которые выгнали прихожан, потом не наполняют храм. Их задача — не прийти в этот храм молиться Богу, а выгнать тех, кто там молится. Они потом идут дальше бухать, наркоманить, тратить деньги, которые им дали за это беззаконие. Ни храм, ни Бог, ни молитва им не нужны. Они пришли просто для того, чтобы выполнить заказ.
Нам сегодня говорят, что мы ненавидим Украину как государство и украинский народ, раз мы против автокефалии. Мы отвечаем: мы не против автокефалии, она могла бы быть уже в сегодняшнее время, если бы Филарет не устроил раскол в 1991 году, если бы политики не стояли за этим процессом, если бы речь действительно шла о Церкви из верующих людей, а не о пародии на Церковь, называющей себя «Православной церковью Украины». Давайте посмотрим, из чего она состоит. Амбиции политика-неудачника, который хочет выиграть выборы — раз. Обида Константинопольского патриарха, который хочет быть новым Папой Римским — два. Требования раскольников признать их такими, какие они есть, — без покаяния, без желания что-то осознать и исправить в своей жизни — три. Ненависть и полное отсутствие церковной повестки дня, а только лишь политическая повестка — четыре. И пятое, самое страшное, о чём очень больно говорить — предательство. Может ли из предательства, ненависти, амбиций политиков, гордыни быть построена Церковь?
Мы не против того, чтобы в Украине была автокефальная Церковь. Мы бы первые хотели, чтобы она была — но если бы мы до этого доросли без раскола, ненависти, вражды, без того, чтобы своих соседей считать врагами. Нам не дали этого сделать. Политики начали насаждать церковный раскол и с помощью политической риторики сеять вражду и ненависть, с чем Церковь никогда не может и не должна соглашаться, иначе мы перестанем быть Церковью.
Мы сегодня не за политику. Мы не за то, чтобы кто-то был главнее — Москва или Константинополь, а за то, чтобы правда Божия торжествовала, чтобы Церковь была там, где есть любовь, где исполняются заповеди Божии, где есть жизнь по канонам и правилам церковным, где есть следование закону Господню.
Когда мы сегодня смотрим на пример новомучеников и исповедников, нам становится понятно, насколько им было тяжело в то время. Наш нижний храм построен и освящён в их честь. Его освящал покойный Блаженнейший митрополит Владимир в 2013 году, как раз перед войной. Нам тогда в голову не могло прийти, где мы окажемся через шесть лет. Церковь тогда воспринималась людьми как место, где молятся Богу и совершается спасение души, а не как инструмент для того, чтобы делить людей на «москалей» и «украинцев», «правильных» и «неправильных», «патриотичных» и «непатриотичных».
Мы всегда почитали новомучеников и восхищались их подвигом. Мы задавались вопросом: а как они смогли, будучи такими же, как мы, простыми людьми, найти в себе силы не совершить предательство, найти мужество следовать за Христом, не отказаться от своих убеждений? Сегодня это становится понятнее. Когда мы лишь немного прикоснулись к тому, что когда-то переживали они, мы совсем по-другому начинаем их подвиг оценивать и понимать. Для нас очень важно почитать память новомучеников нашей Церкви, которых мы прославляем сегодня, чтобы, помня об их подвиге, самим не заблудиться и не потеряться в это непростое время, не испугаться и не предать самое главное, что есть у нас в душе и сердце. Вспоминая жизнеописание каждого из новомучеников, мы можем легко себе представить, как бы они повели себя сегодня.
Нас пытаются увести от главного, превратить Церковь в марионетку, обслуживающую политические интересы. Нас принуждают к лояльности тем людям, которые далеки и от веры, и от Церкви, и от Бога, обещая земные преференции. Слава Богу, на сегодняшний день ни один из 290 приходов нашей Горловской епархии не изъявил желание уйти в раскол. Священнослужители и миряне не занимаются политикой, а приходят в храм для того, чтобы от Христа научиться любви, смирению, терпению и стать похожими на тех, кого мы сегодня прославляем.
Больше всего нужно опасаться стать предателем. Я каждый день спрашиваю самого себя: всё ли ты делаешь для того, твоим священнослужителям и прихожанам потом не было за тебя стыдно? Я боюсь, чтобы предателя не оказалось среди тех, кого я знаю и люблю: нашего духовенства и прихожан, с которыми мы вместе молились, что-то строили. Мы ведь всю жизнь понимали, что патриоты — это не те, кто захватывает храмы, разрушает, ставит над ними какие-то флаги, а те, кто строит, помогает, делает что-то для людей.
Я думаю, что если каждый из нас будет брать пример с этих простых людей — мужчин и женщин, монахов и монахинь, священнослужителей и епископов, — которые сохранили в себе веру и мужество, это вдохновит нас, поможет нам не сомневаться и не унывать, не соблазняться тем, что кто-то предал, ушёл, отступил. О них надо Богу молиться, чтобы Господь их вразумил и даровал покаяние, и не соблазняться тем, что кто-то сегодня проявил слабость и не сумел выстоять перед этими испытаниями. Это их личный выбор, а каждый из нас делает свой. У каждого из нас свой путь, который нужно пройти так, чтобы когда придёт время оглядываться, нас совесть не мучила.
Я вас всех поздравляю с этим большим праздником! Пусть вера и мужество никогда не покидают ваших сердец, пусть они всегда пребывают с вами во всех трудностях и испытаниях! Это возможно. Это доказали те, память кого мы прославляем. Они были такими же, как и мы с вами. И если у них получилось, давайте будем надеяться, что с Божией помощью и их молитвами получится и у всех нас.
